Я знаю множество глубоких, талантливых людей, которые не пишут книг, музыки, полотен. Я знаю людей, которые могли бы стать великолепными политиками, лидерами высочайшего уровня.. Но они не стремятся к этому.
Часто задумываюсь о творчестве и его необходимости, о его внешнем выражении.
Внешнем. Ведь ты можешь быть прекрасным драматургом, но пока твои творения не увидит, не узнает публика, ты не признан. Тебя нет.
Хочется назвать такое не-творение «синдромом Данко». Нет, мои дорогие дракозёбрики, это я не о певце. Был такой герой. О нем узнают в школе классе в десятом, кажется..
Из повествования об этом герое я вынесла не то, что вдалбливал нам наш преподаватель в рамках школьного идеологического курса. В голову мне залегла простая идея о том, что даже если твоё сердце горит, его не увидят, пока ты не поднимешь его в руке.
Творчество это то же публичное препарирование. Простите за неприятные аналоговые сравнения, но как ещё назвать полное разворачивание перед другими своего внутреннего мира? Со всеми его красотами и уродствами?
Пока ты не раскроешь свою грудную клетку никто не увидит как бьется и живет твоё сердце. До этого его стук ощутим только тебе… и тем, кто крепко держал твою руку, чтобы чувствовать пульс.
Человек, несущий своё сердце в руках легко уязвим и практически всегда – обречен. Потому, что вовремя остановиться и водворить его не место, закрыться в тысячу раз сложнее, чем поднять его в руке. Потому, что снова станет темно и холодно. Чем дольше горит этот свет, тем страшнее кажется возвращение в себя.
От того, наверное, и биографии практически всех великих людей полны изломов и трагедий. Когда смысл существования сводится только к одному – продолжению творчества, удержанию достигнутой высоты и порывам взмыть ещё выше…. Такое сердце выжигает всё вокруг себя. И того, кто несет его в руке – тоже. Из пепла создаются шедевры, достояния всего человечества и эти жар и свет ощутимы ещё века…
Вернусь к тому с чего начала – я знаю множество глубоких, талантливых людей, которые не реализуют, не воплощают свой талант… И я не могу их за это осуждать.