Одна я с фонариком пачкаю листы. За тонкой тканью палатки невероятная для города тишина. Лишь ладожский прибой и редкий вскрик ночных птиц. Дивно.
Дождь шел часов до четырех и оставил после себя немыслимую, пронзительную свежесть умытого хвойного леса.
Янтарь сосен, пронизанных солнцем, зелень хвои, на каждой иголочке – тяжелые капли, таящие в себе радугу и перевернутый мир. Искристо-синее небо и мягкие ватные белые облака у горизонта, зеркало воды… Среди такой умиротворенной красоты поневоле становишься романтиком. Хочется петь и смеяться. Кружиться в прибое, плыть к облакам, лежащим на воде…
Для меня Ладога это мечта, обретшая форму и звук.
Я плыла в ласковых волнах по солнечной дороге и чувствовала как вымываются из меня суета и немочь Большого Города. Как тает в душе накопившаяся серость.
Танцевать тарантеллу в прибое… Нуська, наверное, удивилась увидев меня такой. Да – немного безумной, да – немного странной, непривычной, смешной. Но я уже давно не боюсь быть смешной – мне просто хорошо.
Здесь я бываю безнадежно романтична и мечтательна. Это как шиповник, цветущий на песке. Так и в моей жизни – просто нигде больше нет шанса «прижиться» этому хрупкому чувству. Только здесь, пожалуй, я верю в то, в существование чего не очень-то верю в лабиринтах Большого Города.
Перечитав, хотела выдрать эту страничку, но потом подумала, что стоит оставить, чтобы поделиться с вами ощущением Чуда.
